ОСНОВНЫЕ ВИДЫ БЕЗОПАСНОСТИ АНТРОПНЫХ СИСТЕМ И ИХ ИЕРАРХИЯ

Автор: Атаманов Г.А., кандидат философских наук,
g.a.atamanov@yandex.ru

В данной статье автор с критических позиций анализирует существующие взгляды на феномен безопасности и подходы к выявлению, обозначению и классификации его видов, уточняет определения основных понятий теории безопасности и на базе уточненного понятийного аппарата осуществляет сигнификацию и классификацию основных видов безопасности, объектами которой являются антропные системы.

Ключевые слова: опасность, безопасность, вред, антропная система, иерархия, классификация.

Atamanov G. A.

The candidate of philosophical sciences

The basic kinds of safety of anthropic systems and their hierarchy

In given article the author from critical positions analyzes existing sights at a phenomenon of safety and approaches to revealing, a designation and classification of its kinds, specifies definitions of the basic concepts of the theory of safety and on the basis of the specified conceptual device carries out designation and classification of principal views of the safety which objects are anthropic systems.

Keywords: danger, safety, harm, anthropic system, hierarchy, classification.

Сегодня артикулируется и затем исследуется более сорока видов безопасности. На тему безопасности написаны сотни учебников, монографий и диссертаций. В них наряду с уже ставшими привычными – экономической, экологической, информационной, психологической, национальной безопасностями – встречаются такие как социальная, продовольственная, энергетическая. Есть и экзотические: педагогическая, религиозная, эпизоотическая, этнополитическая, миграционная, гидрологическая, государственно-конфессиональная, криминологическая, ноосферная, пограничная, военно-экономическая, сетевая, электромагнитная, вибрационная, демографическая, безопасность в ноосферогенезе, и другие. И процесс выдумывания всё новых и новых видов безопасности продолжается. Однако в этом многообразии практически невозможно разобраться, в чем же состоит сущность феномена безопасности, на какие виды целесообразно безопасность делить и каково соотношение между этими видами. Примеров, подтверждающих этот тезис, можно привести огромное множество. Из анализа работ, с которыми пришлось ознакомиться автору, можно сделать вывод, что все они страдают, как правило, двумя недостатками: 1) отсутствием более или менее четких определений самих классифицируемых (перечисляемых) понятий; 2) отсутствием единого основания (существенного признака), по которому проводится классификация. Попытки, предпринятые многими авторами, даже назвать классификацией нельзя. Это простые бессистемные перечисления, как правило, незавершенные (открытые). Более того, большинство так называемых «видов безопасности», встречающихся в русскоязычной научной литературе, вообще является абсурдом^{1 -(см.в конце публикации)}, остальные – либо фразеологизмами (идиомами)², либо обозначают узкую задачу обеспечения безопасности одного или нескольких атрибутов (свойств) предмета, безопасность которого исследуется. Но безопасность свойства есть частный (и очень ограниченный) случай безопасности носителя этих свойств. Конечно, объектом безопасности может быть и свойство, но без указания на предмет – носитель свойств, безопасность которого рассматривается, обороты типа «экологическая безопасность», «информационная безопасность», «военная безопасность» теряют смысл, превращаются в абсурд. Нет и не может быть безопасности вообще. Может быть только безопасность кого-либо или чего-либо. То есть, обязательно должен называться предмет, безопасность которого исследуется (обеспечивается): «безопасность государства», «безопасность нации», «безопасность корпорации» и т.п. Подобные обороты чаще всего трансформируются в «государственную безопасность», «национальную безопасность», «корпоративную безопасность», которые, как правило, рассматривают в качестве синонимов предыдущих, что, на самом деле, не всегда так.

Трактовка безопасности как «состояния защищенности интересов», принятая в качестве методологического основания подавляющим большинством ученых, также является грубейшей методологической ошибкой с далеко идущими последствиями. Каковы интересы личности, общества или государства (тем более сбалансированные) выявить практически невозможно. Их можно только декларировать. Но то, что перечислено в качестве таковых в отечественных законодательных и подзаконных актах, большинстве научных и околонаучных работ, не имеет никакого отношения ни к науке, ни к здравому смыслу. Давно известно, что предельный интерес любой биологической (следовательно, и антропной³) системы – сохранение жизни. Это аксиома. Из нее мы будем исходить при построении классификации видов безопасности, имеющих наибольшее значение для антропных систем. Другими словами, мы ставим перед собой задачу выявить и систематизировать те виды безопасности, без обеспечения которых невозможно дальнейшее существование антропных систем или, иначе, необеспечение которых ставит под сомнение возможность существования любой антропной системы (от отдельного индивида до всего человечества). Для решения этой задачи мы должны, прежде всего, определиться с тем, что будем понимать под термином «безопасность».

Безопасность (равно как и опасность) возникает в процессе взаимодействия объектов реальной действительности и представляет собой интегральную характеристику коммуникативного процесса, неотъемлемыми составными элементами которого являются: 1) действующий объект в совокупности его целей и возможностей по причинению объекту воздействия вреда; 2) канал коммуникации, с учетом наличия/отсутствия в его составе системы защиты; 3) объект воздействия в совокупности его свойств и возможных реакций. Представляется, что с точки зрения методологии будет правильнее трактовать такую интегральную характеристику как ситуацию, т.е. сочетание условий и обстоятельств, создающих определенную обстановку, положение. Тогда получается, что опасность – это обозначение ситуации, при которой объекту может быть причинен существенный вред. Следовательно, под безопасностью антропной системы мы будем понимать (обозначать) ситуацию, при которой возможность причинения антропной системе вреда оценивается как несущественная.

В результате у нас появилось методологическое основание для выявления тех сфер жизни и деятельности антропных систем, определенное изменение параметров которых и/или деятельность самой системы в этих сферах может причинить ей вред, а в конечном итоге – привести к гибели.

Представляется, что жизнь человека – базового элемента антропной системы – невозможна в неблагоприятных для этого внешних условиях. Жизнь как явление просто не могла бы возникнуть и, тем более, длительно существовать в условиях для этого не подходящих. Некогда возникнув, живая материя постоянно приспосабливается к условиям своего бытия, стремясь выжить. Но человек, в отличие от всей остальной биоты, пытается повысить свои потенции в борьбе за выживание не столько путем самосовершенствования, сколько путем «совершенствования» окружающей среды. Вследствие этого постоянно увеличиваются размеры практической деятельности человека, параллельно увеличивается и сила его воздействия на природную среду. Масштабы этого воздействия достигли такого уровня, что теперь уже состояние природной среды в значительной степени зависит от деятельности человека. Таким образом, если на начальных стадиях развития человек спасался от возможно негативного воздействия со стороны окружающей среды, то теперь впору природу спасать от негативного воздействия человека. Эту двуединую, неразрывно связанную задачу называют экологической (правильнее было бы «экосистемной») безопасностью. Бесспорно, что на первом месте по значению для сохранения жизни и здоровья любых биологических систем, а, значит, и антропных, стоит проблема обеспечения именно экологической безопасности.

Не менее очевидным и бесспорным является и то, что на втором месте по значению для жизнедеятельности человека стоит пища: чтобы жить, человек должен питаться. На начальных этапах эволюционного развития человек потреблял то, что ему предоставляла природа. Проблема удовлетворения потребности в пище распадалась на две взаимосвязанные задачи: 1) найти или добыть продукт, который можно употребить в пищу; 2) не употребить то, что может причинить вред собственному организму. За многовековую историю человечества по форме эти задачи не претерпели каких-либо изменений, но в содержательном плане приобрели значительно большее разнообразие и сложность. Сейчас для большинства населения планеты уже нет необходимости искать съедобные плоды и коренья или с риском для жизни охотиться на дичь. Человек научился сам производить продукты питания, повысив таким образом уровень безопасности своего существования. В нормальном современном государстве с определенной степенью социальной защиты задача удовлетворения потребности в пище, как правило, более или менее решена. Однако значительно усложнилась задача обеспечения «безопасности от пищи». Табак, алкоголь, наркотики, концерогеносодержащие, генномодифицированные продукты, несбалансированная или избыточная диета, не говоря уже о просто недоброкачественных или с истекшим сроком хранения продуктах – вот далеко не полный перечень опасностей, поджидающих человека с этой стороны. Для борьбы с этими опасностями созданы и функционируют различные государственные институты и общественные организации, призванные как решать задачу обеспечения населения продуктами питания, так и не допускать деструктивного влияния продуктов на жизнь и здоровье человека, т.е. обеспечивать продовольственную безопасность.

Следующая задача, которую пришлось решать человеку и человечеству на пути эволюционного развития – это обеспечение возможности существования в менее благоприятных климатических условиях. Для этого было необходимо не только научиться готовить пишу при помощи огня, но и научиться строить жилище, отапливать его сначала при помощи того же огня, а затем и более сложными и изощренными способами и средствами. Все эти мероприятия требовали затрат всё большего количества энергии, которые человек для себя сначала открывал, а затем ставил себе на службу: тепловая энергия, энергия ветра и воды, солнечная энергия, электрическая энергия, энергия атома и термоядерной реакции. Однако открытие новых видов энергии и новых её источников не только позволяло человечеству успешнее решать задачи обеспечения более безопасного существования, но и создавало новые виды угроз. Мало того, что угрозу содержали сами новые виды энергии, появилась ещё необходимость защищать их источники и технологию использования. Особую актуальность эта проблема приобрела в современную эпоху, когда стало ясно, что источники некоторых из них, на данный момент наиболее распространенных и востребованных, не бесконечны и на всех добываемых ресурсов не хватит, а в недалеком будущем они и вовсе могут иссякнуть. Таким образом, проблема обеспечения энергетической безопасности, также как и две предыдущие, диалектически распалась на две взаимосвязанные и взаимообусловленные задачи: 1) обеспечение антропной системы энергией, необходимой для комфортного существования, в достаточном количестве; 2) обеспечение безопасности антропной системы от возможных деструктивных воздействий, связанных с использованием энергии.

Все три перечисленные выше вида безопасности – экологическая, продовольственная, энергетическая – имеют отношение к первой составляющей антропной системы – ее структуре. Их обеспечение есть необходимое, но недостаточное условие физического существования базового элемента любой антропной системы – человека, а, следовательно, и антропной системы любого структурного уровня сложности. Следующая, вторая, составляющая социальной системы – это связи, или в интерпретации современной системной теории, коммуникации. Здесь мы выделим две несводимые друг к другу, взаимосвязанные, но операционально различные сферы социальной коммуникации – экономику и политику. Причем и «экономика» и «политика» понимаются максимально широко: экономика – как любая хозяйственная деятельность, а политика –как любая социально-управленческая деятельность (т.е. в этимологическом значении термина).

В цивилизованном мире практически любая антропная система – от отдельного индивида до государства – в той или иной степени является экономическим актором⁴. Она инклюзивно включена в экономическую сферу глобальной мировой системы хозяйствования, является её неотъемлемой частью. Видимо поэтому проблема экономической безопасности в современном научном дискурсе – одна из самых популярных. Но само понятие трактуется необычайно разнообразно: от «состояния защищенности», конституированного российским законодательством и принятого подавляющим большинством российских ученых и экономистов, до довольно экзотических. Нами под экономической безопасностью антропной системы предлагается понимать (обозначать) ситуацию, при которой данной антропной системе не может быть причинен существенный вред как экономическому актору, т.е. ее деструкция и/или дисфункция, ухудшение условий осуществления ею своей экономической деятельности.

Даже в стаде животных, не говоря уже о человеческих объединениях (антропных системах), судьба его членов во многом зависит от поведения вожака и принимаемых им решений, собственных поступков и действий, поступков и действий других элементов системы. В человеческих же сообществах по мере зарождения, становления и усложнения политики как сферы деятельности, в которой реализуются отношения господства и подчинения между социальными группами и слоями, связанные с завоеванием, удержанием, распределением, использованием власти, эта зависимость становилась все больше и больше. Но, опять же, зависимость эта распадалась на две взаимосвязанные и взаимозависимые составляющие. С одной стороны, объединение людей повышало их потенции в борьбе за выживание, т.е. повышался общий уровень безопасности. Максимума он достиг в государстве. Это одним из первых в истории заметил и описал Т. Гоббс в своем бессмертном труде «Левиафан» [1]. С другой, человек жертвуя часть своих прав, делегируя их «наверх», попадал во все большую зависимость от этого «верха», то есть, от «власть предержащих».

Таким образом, под политической безопасностью антропной системы, с нашей точки зрения, следует понимать ситуацию, при которой искомой антропной системе не может быть причинен значимый вред (деструкция, дисфункция, ухудшение условий существования и развития) как политическому актору, т. е. в политической сфере или посредством политической сферы.

Следующим компонентом социальной системы являются отношения или в терминах системной теории (по Н.Луману) – смыслы [2]. Этот компонент или уровень имеет особое значение. Именно здесь формируются цели и вырабатываются планы по их достижению. А, как известно, именно цели определяют и вектор развития системы и даже структуру самой системы. С. П. Расторгуев по этому поводу пишет: «Ни о каком целенаправленном управлении без наличия структуры, соответствующей цели этого управления, не может быть и речи. И когда появляется цель, подкрепленная ресурсами, то эта цель начинает формировать для себя необходимые управленческие структуры»[3].

Вместе с этим «довольно часто для решения практических задач бывает важно понять, что в большей степени определяет реакцию системы: входные данные, на которые надо реагировать, или состояние системы» [3]. Применительно к человеку этот вопрос будет звучать примерно так: «Чем руководствуется человек при выборе цели или совершении действия: эмоциями или рассудком?». Механизмы чувственно-эмоциональной или рационально-рассудочной деятельности человека носят принципиально различный характер. В то же время, и чувственно-эмоциональная, и рационально-рассудочная деятельность в современном научном дискурсе обозначаются одним термином «психическая». Не вдаваясь в тонкости соотношения этих понятий в психологии, отметим, что с точки зрения опасности/безопасности принципиальное значение имеет то, как принимаются решения и осуществляется предметная деятельность – сознательно (осознанно) или бессознательно (неосознанно).

В современном российском научном сообществе пока еще не созрело понимание того, что существует настоятельная необходимость ввести четкое разграничение между методами и технологиями воздействия на чувственно-эмоциональную сферу человека и рационально-рассудочную. Подавляющее большинство ученых не делает между ними разграничений. Как правило, все виды опасности / безопасности, так или иначе связанные с психической деятельностью человека, обозначаются термином «информационно-психологическая» или «психологическая». Думается, что это серьезная методологическая ошибка, требующая скорейшего исправления. Тем не менее, термины «информационно-психологическая безопасность» и «психологическая безопасность» получили широкое распространение как в научном, так и в научно-популярном дискурсе. Появилось и широко используется понятие «информационно-психологическая война», суть которой, по мнению многих авторов, состоит в воздействии на сознание таким образом, чтобы управлять людьми и заставить их действовать против своих интересов [3]. Однако, заставить человека действовать против своих интересов можно как посредством воздействия на его чувственную и эмоциональную сферы, так и посредством управления знанием, применяя специальные технологии его обработки и подачи, формируя искаженную картину мира, навязывая ложные цели и ценности. А это две принципиально различные технологии, базирующиеся на, хотя и неразрывно связанных, взаимозависимых, но качественно различных сферах человеческой экзистенции. Об отсутствии понимания этого говорит и такой факт, что несмотря на популярность темы психологической (информационно-психологической) безопасности до сих пор отсутствует сколь-нибудь удовлетворительное определение этого понятия.

Исходя из изложенного выше мы предлагаем, во-первых, использовать термин «психическая безопасность», а не «психологическая», а, во-вторых, понимать под психической безопасностьюситуацию, при которой антропной системе не может быть причинен вред в виде деструкции и/или дисфункции психики и не создаются условия для этого в будущем.

В 1997 году Ю. В. Громыко, доктор психологических наук, специалист в области теории сознания, ввёл в обиход термины «консциентальная война» и «консциентальное оружие». При этом под термином «консциентальная⁵ война» он понимает особый тип манипулирования сознанием, главная цель которого – смена идентичности, а под термином «консциентальное оружие» такую технологию работы с сознанием, которая нацелена на поражение и уничтожение определенных форм и структур сознания, а также некоторых режимов его функционирования [4]. Думается, что термин «консциентальная» как нельзя лучше подходит для обозначения этого типа опасности / безопасности. Американские специалисты и, в частности, Дж. Стейн и Р. Шафрански для обозначения подобных технологий используют термин «когнитивные» [5, с. 401-402.]. Однако очевидно, что понятие «когнитивные» уже понятия «консциентальные» и, самое главное, не отражает специфику и содержание рассматриваемого феномена. В понятии «когнитивный» (от лат. cognition – знание, познание) основной акцент делается на технологии работы со знанием и том, как оно влияет на поведение человека, а понятие «консциентальный» отсылает нас к собственно сознанию, которое и требуется защищать от возможного деструктивного воздействия. Таким образом, под термином «консциентальная безопасность» следует понимать ситуацию, при которой воздействие на сознание (индивидуальное, групповое) антропной системы не приводит к его деструкции и/или дисфункции и не снижает потенции его носителя в определении и достижении им позитивных социально значимых целей.

В результате мы выявили основные виды безопасности антропных систем в их иерархической последовательности, которые для наглядности можно представить в виде «пирамиды безопасности»:

Рис. 1. Иерархия видов безопасности антропных систем.

Здесь следует уточнить, что в ходе исторического развития антропных систем, то есть филогенетически, проблемы обеспечения безопасности возникли не одномоментно все сразу, а появлялись последовательно, одна за другой и, следовательно, имеют иерархическую структуру. В судьбе же отдельного организма, то есть онтогенетически, имеющиеся на данном этапе филогенеза проблемы, задаются топологически, то есть все сразу, правда, каждая – с разной степенью интенсивности. И антропная система не может изменить это положение. Чтобы выжить ей придется решать задачу обеспечения своей безопасности от всех видов опасностей, существующих в данном континууме (пространстве-времени), одновременно.

В данной статье предложен один из возможных вариантов классификации феномена безопасности, объектом которой является антропная система любого структурного уровня сложности: от отдельного индивида, предприятия, организации, учреждения, государства или союза государств, до всего человечества. Главные достоинства данной классификации – четкое указание на объект, безопасность которого исследуется, т.е. антропную систему, и единое основание классификации – степень влияния опасностей на жизнь и жизненно важные функции антропной системы. Однако представляется, что для обеспечения безопасности тех же антропных систем гораздо большее значение имеет не выявление видов безопасности и их классификация, а выявление истинной сущности феномена безопасности и, на этой базе, определение способов обеспечения безопасности объектов, в первую очередь, социальных. Эти вопросы частично нашли свое отражение в данной работе, хотя и в очень сжатом виде, что обусловлено заявленной темой и требованиями по ограничению объема публикации. В следующих своих работах автор планирует более подробно осветить эти и некоторые другие (в т.ч. методологические) аспекты исследования проблемы безопасности.

Литература:

1. Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского / Т. Гоббс. - М. : Соцэкгиз, 1936. 503 с.

2. Луман Н. Общество как социальная система. Пер. с нем./ А. Антоновский. М.: Издательство «Логос», 2004. 232 с.

3. Расторгуев С.П. Философия информационной войны [Электронный ресурс]. URL: http://www.koob.ru/rastorguev/iwar (дата обращения: 01.06.2010).

4. Громыко Ю.В. Консциентальные войны и консциентальное оружие. URL: http://www.shkp.ru(дата обращения: 20.01.2009).

5. Почепцов Г.Г. Информационные войны / Г.Г. Почепцов. - М. : «Рефл-бук», К. : «Ваклер», 2000. 576 с.